Александр Невзоров предложил ограничить преподавание отечественной истории – «дабы не смущать неокрепшие умы». «Нельзя раздувать заведомо ложные идеалы, которые лопаются от одного прикосновения», - объяснил публицист свою инициативу корреспонденту «МР».
— Александр Глебович, если я правильно понял ваши последние выступления в прессе, вы предлагаете на несколько ближайших лет объявить мораторий на преподавание в школе отечественной истории. Не могли бы вы пояснить вашу позицию?
— Откровенно говоря, мне безразлично, будут её преподавать или нет. Хотя я бы действительно мораторий такой объявил. Вопрос в другом. Нужно, наконец, начать отдавать себе отчёт в том, что патриотизм, то есть уважение и симпатию к собственной территории, нельзя продавать за фальшивые монетки. Нельзя раздувать заведомо ложные идеалы, которые лопаются от одного прикосновения. Может быть, ещё не всё, но очень многое известно, и не осталось ни одного мифа, который нельзя критически осмыслить или вовсе деконструировать.
Понятно, что при любом раскладе будет существовать определённое количество людей, для которых Александр Ярославович, он же Александр Невский в исполнении Черкасова из фильма Эйзенштейна, будет святым. А для кого-то он приказчик, который заведовал сбором дани для монголов и регулярно мотался в орду, чтобы продлить патент на это дело; который был побратимом татарского царевича, выжигал русские деревни, сопротивлявшиеся сбору дани. То есть то, что сейчас назвали бы «полицай». Как бы ни лакировали этого самого Невского, откроется истина. Кроме того, вдруг оказывается, что о Невской битве неизвестно даже самим шведам. Если это была столь масштабная драка, о которой нам говорят, где же в таких количествах наконечники стрел, фрагменты доспехов?
Примерно то же самое с Куликовской битвой. Мы не можем нигде найти ни единого её следа. Многие историки указывают, что представления о Куликовской битве сложились лишь благодаря литературе, а не на основании археологических доказательств. Кроме того, архивы венецианских нотариусов, тесно связанных с монголами, дали поразительный факт. После так называемой Куликовской битвы резко увеличились сделки с русскими рабами, это были хиты продаж. Очень странный результат великой объединяющей победы, согласитесь. Если нам предлагается такое в качестве идеологии, мы можем пробовать это кислотами любых сомнений. Всегда нужно предполагать враньё, нас к этому приучили бесконечными трубно-фанфарными мероприятиями по поводу того же Бородинского сражения, которое объявляется днём славы русского оружия, великой победой. На самом деле это было вульгарное поражение с торопливым отступлением, с бросанием орудий, знамён и собственных раненых на поле боя — числом примерно 30 тысяч.
— Бросать раненых — это ужасно, вы правы, но всё же тогда так делали все, это было традицией, обычаем войны того времени — оставлять раненых на милость победителя…
— Вот именно — победителя. То есть получается, русская армия всё же не выиграла под Бородино? Хорошо, пусть будет такая традиция. А оставлять немощных в Москве и поджигать её — это тоже традиция? Ведь все русские раненые, оставленные в Москве, сгорели, потому что православному активисту Ростопчину захотелось поджечь город. Когда мы рассуждаем о чём-то, построенном на традиции, то обязаны понимать: мы говорим о чудовищных вещах. Традиции эти устанавливали люди, находившиеся на гораздо более низком уровне развития. Представьте лёгкость, с которой русский дворянин XVIII века мог продать человека, как портфель или как собаку. Такое тоже надо возрождать? Наши предки были дремучими и серыми людьми, понятия не имеющими ни об Эйнштейне, ни о Ленине, ни о космосе, ни о науке... Опыт этих людей в лучшем случае не нужен.
Традиции устанавливали люди, находившиеся на гораздо более низком уровне развития. Представьте лёгкость, с которой русский дворянин XVIII века мог продать человека, как портфель или как собаку. Такое тоже надо возрождать?
К сожалению, отечественная история и логика несовместимы. Какое отношение Россия имеет ко Дню Победы?! Какое право имеет Россия объявлять День Победы государственным праздником? Эту победу одержало другое государство, с другой символикой, с другой идеологией, с другим строем, под другим знаменем. И это было государство, к развалу которого Россия в лице своих руководителей имеет самое непосредственное отношение. СССР не оставил после себя наследников.
— Россия, согласно всем международным соглашениям, является правопреемницей Советского Союза.
— Но не в так называемых нравственных вопросах. С таким же успехом гунны могли бы праздновать победы Цезаря и Сципиона Африканского. На человеческом уровне — конечно, День Победы наш главный праздник. Но не на уровне государственном. День Победы сегодня празднуется под флагом врага — Русской освободительной армии, власовцев. Та же так называемая георгиевская ленточка — это элемент Георгиевского креста, Георгиевского оружия, которыми награждались в РОА (Русской освободительной армии — «МР») те, кто расстреливал партизан, подбивал советские танки и прочее.
И, конечно, этот самый мораторий на надувание щек необходим. Понятно, что ни у одной страны нет идеальной истории. Есть основания полагать, что, например, у королевы Анны Болейн были три груди и другие непривычные анатомические особенности. Но никто же в Британии не делает из этого национальную идею.
— Есть ли в отечественной истории персонаж, который вызывает у вас безусловную симпатию и уважение? Я не имею в виду учёных, разумеется.
— А учёный и не может быть отечественным или неотечественным. Наука глубоко и принципиально транснациональна. Как бы мы ни любили Пирогова, например, понятно, что без Дюбуа, Сильвия, без Евстахия никакого Пирогова бы не было. При всей его настойчивости и одаренности вряд ли Пирогов сделал бы все анатомические открытия самостоятельно. То же касается и моего возлюбленного Ивана Петровича Павлова — без Клода Бернара, без Гельмгольца, без массы физиологов он бы не смог состояться. Что касается симпатии — Вера Засулич мне очень нравится. Покушение на Трепова — дурацкий, но очень красивый и благородный поступок, европейский, в духе французской революции в лучших её традициях, не в гильотинной-мракобесной её части, разумеется. Из фигур, вызывающих уважение, — несомненно, Ленин, обладавший колоссальной эрудицией и ученостью. Очень симпатичная фигура — Л. Д. Троцкий. Блистательный ум. Понятно, что революцию делал, скорее, он, а Ленин был больше обеспечителем и идеологом. Я считаю Троцкого блестящим экспертом по вопросам морали, он имел возможность экспериментировать с моралью, наблюдать, как она рассыпается, метаморфизируется. В статье «Испарения морали» он разъяснил, что бывает с моралью, когда она не в тепличных условиях, а под жёстким воздействием среды, как она изменяется, как проявляется в главных исторических персонажах и второстепенных…
Могли бы вызвать симпатию такие персонажи, как Прокопий Ляпунов, один из героев Смуты. Но мы ведь ничего не знаем ни о Прокопии Петровиче, ни о Захарии Ляпунове. Просто потому что историографии в том смысле, в котором она тогда была в Европе, у нас не существовало.
Казачество было блистательно. Сейчас казаки — это какие-то держиморды-дружинники, которые за лампасы продали главную идею казачества — вольность, идею свободы. Когда-то в слове «казак» вмещалась вся свобода, которая только существовала в России. Все потрошители империи — это казаки: Разин, Пугачев, Кондратий Булавин, даже Иван Исаевич Болотников — пусть он был не родовитый, а названный казак. Казаки — это символ свободы.
— Некрасовские казаки воевали против России на стороне Турции.
— Казаков это их представление о свободе заносило куда угодно, из них даже создавались спецподразделения СС, мы это тоже знаем. Но в отличие, скажем, от власовской армии, казачков к немцам завело безумие свободы. Конечно, жаль, что казачество выродилось в то, что мы видим сейчас. Главная казачья идея обменена на право заходить без стука к главе администрации, ну, они и получают за это. Помните, какого-то казака в папахе и газырях изнасиловал горец? Впрочем, мы плохо знаем казачью среду. Возможно, там зреет реальный носитель той самой идеи свободы. Ну не верю я, что все они, надев на себя розовые ошейники, вручили поводки главам администраций. Не тот народ.
